Брестская крепость: история и память

Крепость до Великой Отечественной

Брестская крепость была построена в XIX веке на месте старого Брест-Литовска, переселённого за несколько километров. Крепость стала важным звеном в системе обороны западных рубежей Российской империи. Она представляла собой мощное фортификационное сооружение: центральная цитадель и несколько укреплений — Волынское, Кобринское, Тереспольское.

В годы Первой мировой войны крепость использовалась как военный гарнизон, затем как склад. С 1915 года она оказалась в руках германской армии. В 1918 году именно здесь был подписан Брестский мирный договор между Советской Россией и державами Четверного союза, что сделало крепость на короткое время центром международных переговоров. После польско-советской войны 1920-х Брестская крепость оказалась на территории Польши, где сохраняла своё военное значение. В 1939 году, после присоединения Западной Белоруссии к СССР, она снова стала советским гарнизоном.

Июнь 1941 года

К началу войны в Брестской крепости находились части 6-й и 42-й стрелковых дивизий, 17-й пограничный отряд, артиллерийские подразделения. Всего около 8–9 тысяч человек, включая семьи военных.

22 июня 1941 года немецкая артиллерия нанесла по крепости внезапный удар. Разрушенные казармы, пожары, отсутствие связи и приказов сразу создали хаос. Но в разных точках крепости начали формироваться очаги сопротивления. Люди собирались вокруг командиров, оборонялись из полуразрушенных зданий, держались группами по несколько десятков или сотен бойцов.

Сражения шли за каждое укрепление. Немцы не ожидали долгого сопротивления и вынуждены были подтягивать дополнительные силы и авиацию. Бои продолжались неделями, хотя сама операция по захвату западных районов СССР была рассчитана на часы.

Люди обороны

За каждым эпизодом обороны стояли конкретные командиры и бойцы.

Майор Пётр Гаврилов, командир 44-го стрелкового полка, сумел организовать оборону Кобринского укрепления. Его группа держалась особенно долго — в течение трёх недель. Гаврилов был тяжело ранен, но продолжал руководить. Лишь в середине июля его взяли в плен в бессознательном состоянии.

Капитан Иван Зубачёв в цитадели сумел объединить остатки подразделений и руководил обороной Холмских и Тереспольских ворот. Под его командованием бойцы отражали штурмы и пытались сохранять координацию. В конце июня он был ранен и пленён.

Военный комиссар Ефим Фомин оставался рядом с бойцами до конца. Он организовывал распределение боеприпасов, поддерживал людей и сам участвовал в боях. 30 июня его схватили немцы и вскоре расстреляли.

Особое место занимает подвиг пограничников лейтенанта Андрея Кижеватова. Его небольшой отряд, около сорока человек, оборонял Тереспольские ворота. Они держались до последнего патрона. Кижеватов погиб, прикрывая своих людей.

Эти имена стали символами, но за ними стояли сотни рядовых бойцов, женщин и детей, которые оказались в крепости в первые часы войны. Оборона держалась не приказами сверху, а личным выбором — оставаться и сражаться.

Память

Сегодня Брестская крепость — это мемориал. Сохранились руины казарм, ворота с пробоинами от снарядов, фрагменты стен. Они не отреставрированы до конца, чтобы оставаться свидетельством тех боёв. На территории установлены памятники, работает музей обороны. Символом памяти стал Вечный огонь.

Крепость воспринимается как одно из первых и главных мест героического сопротивления в Великой Отечественной войне.

Личное впечатление

В августе мне удалось побывать в Бресте. Я прошёл по территории крепости, посмотрел на руины казарм, ворота, следы обстрелов. У Вечного огня всегда есть люди — туристы, школьники, местные жители. Все ведут себя спокойно, многие задерживаются у мемориалов дольше, чем обычно бывает в музеях.

Чувствуется особая атмосфера: это не просто исторический объект, а место, где сохраняется память. На меня сильное впечатление произвело то, что крепость не выглядит «отполированной» — наоборот, в кирпичах до сих пор видны пробоины, стены местами разрушены. Это говорит больше, чем любой рассказ.

После этой поездки крепость перестала быть для меня страницей учебника. Это место, где прошлое очень близко, и его невозможно не почувствовать.